Феликс Кривин
Винтики и гвоздик
Мы были винтиками, но из нас пытались сделать гвозди. Так прямо и говорили: гвозди бы делать из этих людей, крепче не было б в мире гвоздей. Получалось даже в рифму.
Гвоздями быть проще, не нужно шевелить резьбой. Шарахнут по голове - и ты уже определился по самую шляпку.
Когда сидишь по самую шляпку, вспоминаются времена, когда мы все были
вольнолюбивыми винтиками. Подзакрутили нас - и мы чувствуем себя тверже, увереннее, приоткрутили - и мы уже декламируем оду "Вольность";.
Были предложения из людей делать людей, но тут и винтики, и гвоздики возражали. Они
уже привыкли крутиться туда-сюда, вгоняться, куда скажут, по самую шляпку. И теперь их все время тянет куда-нибудь из людей. Они только и шныряют глазами, кто бы их по башке
шарахнул, кто бы им покрепче гайки подзакрутил.
Бег на неизвестную дистанцию
Жизнь мчалась семимильными шагами, а следом семенила Судьба и уговаривала:
- Да не беги ты так, горе ты мое, сил уже нет никаких! Тут за бугром будет поворот, замечательный поворот, такие повороты мало кому достаются. Припасла я для тебя, от других оторвала. Буквально из зубов вырвала.
Но жизнь то ли не слышит, то ли о чем-то задумалась - чешет мимо поворота.
- Ты чего делаешь? - надрывается Судьба. - Я ж для кого старалась? Такой поворот! Ты учти, такие повороты дважды не даются!
А Жизнь чешет дальше, на Судьбу не оглядываясь.
- Поворот! - кричит Судьба.
Жизнь - мимо поворота.
- Поворот!
Жизни - не до него.
- Протри глаза! - уже не кричит, а вопит Судьба. - Тут же на указателях все понаписано!!
Куда там! Еще читать! Впереди широкая дорога.
Судьбе давно бы отстать, ну ее, эту ненормальную. Но Судьба чувствует ответственность. Ей эту Жизнь доверили, сказали:"Смотри!"
Было б на кого смотреть: впереди одни пятки мелькают.
Потом и они перестали мелькать. Устала Жизнь, присела на бугорок, призадумалась. Ладошку ко лбу приставила, оглядывается на пройденный путь.
Подбегает Судьба. Совсем запыхалась. Пропади она пропадом, такая работа. Присела рядом, отдышалась, высморкалась. "Ну, - спрашивает, - а теперь чего будем делать?
Жизнь говорит:
- Да вот я смотрю, что-то мы с тобой пропустили.
- Пропустили! - подбоченилась Судьба. - Нет, вы только на нее посмотрите! А кому я говорила, кому кричала, кому плакала навзрыд?
- Что ты имеешь в виду? - спрашивает Жизнь, приходя в себя и уже собираясь бежать обратно.
- А то. Теперь чего оглядываться. Поздно. Повороты назад у нас не предусмотрены.
Жизнь, как водится, со скандалом. Как, да почему? Кто здесь заведующий? Они все такие, жизни, им сразу все подавай.
Потом заплакала. Как же это она все пропустила? Стала жаловаться на судьбу. А кому жаловаться?
Взяла себя в руки. Утерлась, приободрилась.
- Тогда, - говорит, - вперед. Вперед и только вперед! До новых поворотов!
- До каких поворотов? - Судьба аж сплюнула. - Тьфу на тебя! Ты погляди, на чем сидишь: это же могила!
Винтики и гвоздик
Мы были винтиками, но из нас пытались сделать гвозди. Так прямо и говорили: гвозди бы делать из этих людей, крепче не было б в мире гвоздей. Получалось даже в рифму.
Гвоздями быть проще, не нужно шевелить резьбой. Шарахнут по голове - и ты уже определился по самую шляпку.
Когда сидишь по самую шляпку, вспоминаются времена, когда мы все были
вольнолюбивыми винтиками. Подзакрутили нас - и мы чувствуем себя тверже, увереннее, приоткрутили - и мы уже декламируем оду "Вольность";.
Были предложения из людей делать людей, но тут и винтики, и гвоздики возражали. Они
уже привыкли крутиться туда-сюда, вгоняться, куда скажут, по самую шляпку. И теперь их все время тянет куда-нибудь из людей. Они только и шныряют глазами, кто бы их по башке
шарахнул, кто бы им покрепче гайки подзакрутил.
Бег на неизвестную дистанцию
Жизнь мчалась семимильными шагами, а следом семенила Судьба и уговаривала:
- Да не беги ты так, горе ты мое, сил уже нет никаких! Тут за бугром будет поворот, замечательный поворот, такие повороты мало кому достаются. Припасла я для тебя, от других оторвала. Буквально из зубов вырвала.
Но жизнь то ли не слышит, то ли о чем-то задумалась - чешет мимо поворота.
- Ты чего делаешь? - надрывается Судьба. - Я ж для кого старалась? Такой поворот! Ты учти, такие повороты дважды не даются!
А Жизнь чешет дальше, на Судьбу не оглядываясь.
- Поворот! - кричит Судьба.
Жизнь - мимо поворота.
- Поворот!
Жизни - не до него.
- Протри глаза! - уже не кричит, а вопит Судьба. - Тут же на указателях все понаписано!!
Куда там! Еще читать! Впереди широкая дорога.
Судьбе давно бы отстать, ну ее, эту ненормальную. Но Судьба чувствует ответственность. Ей эту Жизнь доверили, сказали:"Смотри!"
Было б на кого смотреть: впереди одни пятки мелькают.
Потом и они перестали мелькать. Устала Жизнь, присела на бугорок, призадумалась. Ладошку ко лбу приставила, оглядывается на пройденный путь.
Подбегает Судьба. Совсем запыхалась. Пропади она пропадом, такая работа. Присела рядом, отдышалась, высморкалась. "Ну, - спрашивает, - а теперь чего будем делать?
Жизнь говорит:
- Да вот я смотрю, что-то мы с тобой пропустили.
- Пропустили! - подбоченилась Судьба. - Нет, вы только на нее посмотрите! А кому я говорила, кому кричала, кому плакала навзрыд?
- Что ты имеешь в виду? - спрашивает Жизнь, приходя в себя и уже собираясь бежать обратно.
- А то. Теперь чего оглядываться. Поздно. Повороты назад у нас не предусмотрены.
Жизнь, как водится, со скандалом. Как, да почему? Кто здесь заведующий? Они все такие, жизни, им сразу все подавай.
Потом заплакала. Как же это она все пропустила? Стала жаловаться на судьбу. А кому жаловаться?
Взяла себя в руки. Утерлась, приободрилась.
- Тогда, - говорит, - вперед. Вперед и только вперед! До новых поворотов!
- До каких поворотов? - Судьба аж сплюнула. - Тьфу на тебя! Ты погляди, на чем сидишь: это же могила!