телефон отправила в личку
В инфекционке в 10-м сейчас двое. Малыш, о котором я писала, и новенькая, только вчера поступила, трехлетняя девочка Лиля с ужасной ветрянкой, коньюнктивитом, сильным провинциальным акцентом. Постоянно плачет, спрашивает, почему к ней мама не приходит. Господи, как же можно таких малышей по одиночке сажать в боксы, да еще больных? Сестра-хозяйка вчера уже не работала, когда девочка поступила. Вот и сидит, вся чешется. В боксе ложка на столе, две сушки на тумбочке. Солнечная сторона, страшно душно, все закрыто.
Везет же мне на этих девчушек... Я как-то ехала, думала: а вот если бы так моя доченька Вера оказалась среди тех деток, узнала бы я ее, выручила бы? Нашла бы силы родителей убедить? Наплевать на заманчивое предложение по работе...
Вот Диана, например. Она золотце. Среди всех самая-самая. Но кому она нужна? Кто поведет ее зубки лечить, почки обследовать? А через год и тем паче.
И эта жуткая травма: "моя мама". "Моя мама" прийдет, купит, подарит, показывала, говорила... Рефреном ко всему "моя мама".
Надо лоббировать идею создания для них отделения с нянями. Глав.врач (Настя К. с ним говорила) не против, но ему не до того. Деньги под это искать надо. Но кто возьмется?
Это как если бы Христос шел мимо Андрея и Семена (Петра), позвал бы их стать "ловцами человеков", а они бы ему в ответ: "Мы психологически не готовы. У нас профессия другая, мы рыбаки, а не апостолы, извиняй...". Так и я: у меня Гарвард, диссертация, мне не до забот о чужих детишках. А ведь по-хорошему это лучшее, что я могла бы сделать в жизни.