Fostermama, спасибо за приглашение к разговору, сейсчас слезы и что там к ним прилагается подберу..
Рассказывать надо долго, поэтому наберитесь терпения, дорогие мои читающие…
Знакомы были дети (моя дочь и мальчик) с год, им обоим было по 18 лет. Когда ни к чему не обязывающие походы в кино и прогулки в парке сменились долгими засиживаниями у нас дома, я поняла, что место в сердечке моего ребенка прочно занято. Честно – я была рада. Через какое-то время молодежь стала ссориться, сначала тихо, просто мальчик уходил, как мышь прошмыгивая входную дверь, а дочка долго не выходила из комнаты и его не провожала. Я потихоньку расспрашивала, как у вас дела, дочка отмахивалась, типа, ай, все нормально. Потом понемногу стала делиться: вроде бы ссоры из ничего, толком рассказать, что обидело или задело – не может, а ссорятся, и встречи не прекращаются. Я говорила дочке о том, что надо быть терпимее, добрее, ценить его отношения, пытаться встать на его место… Дочка соглашалась, какое-то время все шло гладко, потом снова наступала буря. Я посчитала, что надо учиться строить отношения, и старалась без надобности не тормошить дочку советами и не надоедать расспросами. Тем более, что частенько она рассказывала, что они мечтают пожениться, мечтают о своих детках, но поскольку не имеют никакой материальной базы для этого (жилья и хоть минимального дохода), то мечты остаются мечтами…
Помня себя в ее возрасте, мои чувства и поведение в начале наших с мужем отношений, я решила, что все идет так, как было у меня, со обидами (не знаю на что), обвинениями (не известно в чем), слезами (без весомого повода) – наверное такая адаптация к партнеру (при просто неземной любви к нему). Тем временем молодежь решила, что ей надо «перевести отношения на новый уровень» (цитата), о чем дочь мне вскользь намекнула. Я возразила, что сначала ты должен понять, что отношения уже перешли на другой уровень, и тогда приступать к действиям, которые этому уровню соответствуют. Моей влюбленной барышней было все переведено в шутку.
А потом была задержка. Дочка выглядела достаточно спокойной, мальчик не спешил о чем-либо с нами разговаривать, хотя знал о том, что дочка ввела меня в курс дела. Своим родителям он тоже ничего не говорил, хотя о существовании у сына подруги они знали, она даже пару раз была у них дома. Одним словом, то, что казалось прекрасной мечтой, в действительности оказалось ситуацией, связанной с большими сложностями духовными, психологическими, материальными и пр. Беременность была нервной, с угрозой на раннем сроке, с риском того, что у ребеночка будет синдром Дауна с вероятностью 1 к 10 и прочая, и прочая… Заявление а ЗАГС они подали, хотя не пришли к единому мнению, как же регистрация их брака должна выглядеть. Дочка хотела торжественную регистрацию с платьем, украшенной машиной и прочими свадебными атрибутами, хотя соглашалась, что в остальном достаточно семейного ужина с ближайшими родственниками мс обеих сторон. Мальчик говорил о том, что он категорический противник этих мещанских традиций, и он приемлет только тихую роспись в загсе в джинсах, без гостей и оповещения друзей и знакомых. Родители мальчика молчали, несколько раз по моему намеку, а позднее и просьбе назначали, а потом отменяли встречу под различными предлогами. За месяц до назначенной даты свадьбы мы наконец получили возможность познакомиться друг с другом. Сошлись на том, что раз уж так повернулась жизнь, надо торжественно расписаться, а праздник и прочие атрибуты отложить до лучших времен.
Дети наши совсем перестали планировать любой вид свадьбы, и роспись не состоялась. Дочка расстраивалась, что все не так как ей представлялось, что отец ее ребеночка не проявляет о ней заботы, не идет навстречу ее желаниям, не предпринимает каких-либо действий, одним словом, молодой человек попал в непростую для себя жизненную ситуацию. Я должна по справедливости сказать, что особо обвинить мне его не в чем. Как вижу ситуацию я: влюбленный юноша понимает, что его девушка беременна. Те отношения, которые должны были куда-то перейти, никуда сами не переходят. Собственные родители обвиняют в безголовости (что справедливо) и повторяют как мантру: у нас на шее ты со своей семьей сидеть не будешь! Он кидается на заработки – чинит и перепродает телефоны, ремонтирует машины, подрабатывает разнорабочим везде, где можно воткнуться. Денег за это – даже кот больше наплачет, а времени и сил уходит – все что есть. Беременная девушка пилит, что ей не достаточно любви и внимания с ее стороны. Что-то внятное сказать и пообещать ей и ее родителям он просто не в состоянии. Жить пришел в совершенно чужую семью, где мало того, что все непривычно и не так, как ему комфортно, так еще и зверья по колено (шесть котов и собака). Учеба идет где-то параллельным курсом, и уже 2 хвоста завершают очередную сессию. В связи с этим активизируются упреки родителей по поводу дармоедства и умственных способностей вообще… Недовольство девушки растет, все чаще у нее случаются истерики, что совершенно невыносимо. Родители девушки проявляют заметное беспокойство в связи с этим, обстановка в и без того чужом доме становится невыносимой. Как-то попытался собрать нехитрые манатки и уйти после очередных слез некогда такой любимой девушки, но тут пришла ее мамаша (т.е. я) и без всяких сантиментов сказала, что она не собирается его держать возле своей дочери силой и она имеет к нему отношение постольку, поскольку он имеет отношение к ее дочери, но она просит подумать о том, что наступит завтра, завтра без нее, без будущего ребенка. И если он хорошо все взвесил, то может идти, но играть в приходы-уходы-шантажи не будет позволено ни ей, ни ему. Тем более, сейчас главное – здоровье будущего малыша. Сказала – и ушла. Он остался. Но маму ее с этого дня стал как-то …. недолюбливать, избегать, сторониться, хотя и раньше не особенно ее жаловал.
Потом было его решение, объявленное дочке, что он не будет с ней по жизни, что она – не тот человек, с которым ему было бы комфортно, он не отказывается от помощи ей и малышу на первых порах, а потом их пути должны будут разойтись. Потом выяснилось, что его родители не в курсе его решения (вот этот момент мне не понятен). Последний месяц беременности, пребывание в роддоме и первый месяц дома. Моя дочка провела одна, при этом он изредка ее навещал и иногда оставался ночевать, хотя моя дочка была против. Он говорил, что здесь его ребенок, и он имеет право… Мы старались не вмешиваться. Дочка страдала, особенно после родов. Ребенка она зарегистрировала одна, его родители за это на нее обиделись…
Потом он стал все чаще и чаще появляться у нас, а потом сказал дочке, что все осознал и обдумал, что дороже ее и сынишки у него никого нет, он не может без них, плохо спит, скучает… Что разрыв между ними был продиктован появлением девушки (на водительских курсах познакомился), он решил, что это оно самое светлое и есть. Через пару месяцев понял, что жестоко ошибся и просит начать все заново… Дочка сказала, давай попробуем. Они решили уехать жить к его родителям, поскольку они настаивали на этом, говоря, что жизнь положили на то, чтобы построить дом (у них коттедж в Колодищах) в котором будет жить и семья их сына, они столько для этого трудились, и если это не надо будет ему и ей, то жизнь их была прожита зря. Из разумного – там действительно малышу лучше, чем в городе – чище, тише и спокойнее. Уехали. Несколько раз ссорились там, до слез, до дочкиного звонка «приезжайте пожалуйста и заберите меня домой!!!» Один раз даже забрали… Дочь проговорила с ним по телефону полночи, а на утро сказала, что уезжает к нему… После этого было еще несколько раз, когда дочь просилась домой, но я и мой муж (наш папа) (я скрепя сердце) сказали, что на такой шаг надо решаться с холодной головой, а не под влиянием эмоций или чувств. Этот шаг если и стоит делать, то только раз.
После этого мне удалось с ней поговорить несколько раз. Она сказала, что его семья сильно отличается от нашей (ничего удивительного), отношения между ними совсем не похожи на душевные, от него (ее гражданского мужа) все время чего-то требуют, все время обвиняют его, что он сидит на шее у них, ни разу за все время он не удостоился не то что похвалы, но и просто доброго слова. Может поэтому он очень (ОЧЕНЬ) болезненно воспринимает даже минимальную критику в свой адрес, его грубость, граничащая с хамством по отношению к ней – страх оказаться «не на высоте» в любой ситуации. Ощущение постоянной виновности во всем сопровождает его везде. Он не садится за общий стол, даже когда приходят гости, даже на собственном дне рождения. Потому что ему кажется неискренними и сами эти люди, сидящие с ним и слова, которые за этим столом произносятся. Кстати, это меня в нем всегда очень удивляло – просто культивируемая нелюдимость. Дочка утверждает, что с ней он «нормальный» - смотрит в глаза, когда разговаривает, улыбается, иногда шутит… Этого я никогда за все время, которое он пожил у нас не наблюдала.
Так вот, мне его так жаль, как ребенка, мне так жаль, что я не могу (во многом потому что он просто этого не примет) проявить о нем заботу, просто приласкать. А мне иногда до колик в пятках хочется его посадить на ручки и гладить молча по голове, и шептать на ушко ничего не значащие слова «Все будет хорошо, не переживай, не расстраивайся…» А он просто выросший чужой сын… кто я ему? Зачем ему это моё… Слезы наворачиваются… С одной стороны, душа болит за мою девочку, мою певунью-хохотушку, мечтательницу, она перестала быть ею… Это ее выбор… Чем помочь ей. Да и ему тоже? А нужна ли ему моя помощь, понимание и вообще какие-либо отношения со мной и мужем? С другой стороны – ему, моему несостоявшемуся зятю тяжко, но это его жизнь, его семья…