Более глубокий слой – суть и механизм метода.
Чем же лучше данный метод по сравнению с другими методами психотерапии? Оказывается, вся психотерапия – лажа. «Что было раньше у нас на вооружении? Добрые советы по улучшению семейной ситуации, советы, как надо, с точки зрения врачей, общаться со своими детьми, затем джентльменский набор лекарственных препаратов и очень ограниченные психотерапевтические возможности.» Это пишет бывший ГЛАВНЫЙ ДЕТСКИЙ ПСИХОТЕРАПЕВТ СССР!!! Эти возможности психотерапии почему-то особенно плохи у нас в СНГ. «В настоящее время отечественная семейная терапия в основном сводится к тому, что мы выясняем наличие конфликта внутри семьи и ошибки воспитания, но глубинного семейного воздействия все-таки еще оказывать не умеем.» Крупный специалист в психотерапии (особенно – суггестивные техники) пишет такие вещи в 21 веке? В Москве, где с обучающими семинарами перебывали почти все мировые звезды психотерапии? Ему вторят последователи: «Притом семейная терапия – метод сложный и непривычный для нашей страны. Доктор должен буквально погрузиться в мир дома, где есть больной ребенок, и на каждом шагу давать родителям советы: делайте так-то, а сейчас так-то...» Насколько я знаком с теорией семейной терапии и вообще психотерапии, в нормальных, не суггестивных методах советы давать вообще считается непрофессиональностью и дефектом работы.
Впрочем, это не мешает Драпкину тоже давать советы, по старой привычке, наверное. «...Какие могут быть советы? Мы говорим родителям: «Как не разрушить внутрисемейное поле, внутрисемейную обстановку, когда люди... привыкают друг к другу и начинают видеть недостатки чаще, чем достоинства? Во главу угла надо стремиться ставить позитивные черты нашего партнера. И наконец то, что мы требуем от наших матерей по отношению к детям: надо любить своего партнера таким, какой он есть.» Напоминает умилительный совет: избегайте стрессов, переохлаждений и контакта с инфекциями.
Довольно странно выглядят цитаты, возможно, вырванные из контекста, об источниках детских проблем. Оказывается, после развода «нужно помнить, что, когда мы творим на этом фоне новые семейные отношения, мы несем на себе комплекс вины.» «Интересны наблюдения ученых: все предыдущие аборты оказывают действие на следующего развивающегося ребенка. Особенно вреден первый аборт.» «Оказывается, что ребенок, родившийся после одного или нескольких абортов, рождается с комплексом вины - "Я вот жив, а моих предыдущих братьев-сестричек убили, и я за них виноват".» Все кругом виноваты! Или в другом месте: «Использование контакта глаз без любви особенно негативно действует, когда ребенок совсем маленький. Поэтому у маленького ребенка строгий взгляд порождает страх перед родителями, делает его покорным, послушным, вялым. А дальше по мере взросления…страх сменяется гневом, обидой, агрессией и депрессивными формами настроения.» Получается, у всех строгих родителей исключительно покорные и вялые дети до подросткового возраста? А потом агрессивные или депрессивные? Как все просто!
Насколько я знаю, в семье как системе ребенок реагирует на ситуацию родителей, то есть поведение ребенка – вторично. Драпкин пишет в одном месте то же: «Родителям нужно объяснять, что их ребенок – это зеркало, которое отражает их любовь. Но никогда ребенок не начинает любить родителей первым.» Но лечить почему-то надо именно ребенка! Не исправляя семейную ситуацию. Другой автор поясняет наоборот: «Дело в том, что, когда в семье больной ребенок, больной становится вся семья. А в больной семье очень трудно вырастить здорового ребенка.» Получается, что все-таки ребенок «виноват» в семейных проблемах. Может, надо сначала всю эту технику применить к мужу? Но он, наверное, не находится в одном «психоэмоциональном поле». Опять сбежал.
Как уже упоминалось выше, метод Драпкина – внушение, разновидность гипноза, даже с точки зрения автора и последователей. Безопасно ли это? Драпкин: «А мама как средство лечения — абсолютно безопасна.» «...Метод эффективного, безвредного и адекватного лечебного воздействия...» Последователи: «В то же время он считает, что предлагаемые им установки вреда принести не могут.» «Мамин голос становится как бы внутренним голосом ребенка. И если этот внутренний голос дает ему установку на счастье, здоровье, хорошее развитие, то психика ребенка ему подчиняется. Так же она подчиняется маминому голосу, когда мама предъявляет к своему маленькому много претензий, распекает его, что он такой-сякой... Этим мама как бы внушает ребенку программу неудач и болезней. Борис Зиновьевич считает, что голос матери, интонации ее речи, обращенной к ребенку, обладают большой силой, становясь чем-то вроде внутреннего голоса маленького ребенка. Именно поэтому воздействие матери на ребенка оказывается гораздо эффективнее, чем любого специалиста, будь он психотерапевт, экстрасенс или гипнотизер.» Хотя сам Драпкин в другом месте, критикуя гипноз как явление, говорит вещи противоположные: «Поэтому гипноз может приносить совершенно непредсказуемый результат. Вам хорошо известно, что такие же парадоксальные реакции нередко дает и медикаментозная терапия.» Вообще сравнивать гипноз и медикаменты некорректно, но ладно. Это мелочи. Другой автор: «Границы применения методики Драпкина пока не вполне ясны». Это говорит о безопасности? И далее: «Любые достижения имеют свою оборотную сторону. Слишком тесная психоэмоциональная связь с матерью может накладывать определенные ограничения на развитие личности ребенка. Сам Драпкин прекрасно сознает опасности, связанные с неправильным применением метода.» «Он говорит, что возможно подавление психологически слабого ребенка волевой и чрезмерно властной мамой. Поэтому не устает подчеркивать: внушение по его методике должно использоваться не для перевоспитания, а исключительно в медицинских и психотерапевтических целях.» Очень важные, с моей точки зрения, замечание. Более того, в некоторых распространенных психотерапевтических системах именно от «внутренних голосов» считается полезным избавляться, чтобы дать возможность человеку быть самим собой. Драпкин считает, что 80% мам – не властны и не подавляют детей? Про семейные сценарии в психологии писано-переписано.
В итоге – не так все красиво, как казалось. На второй взгляд - банальное кодирование, к тому же с непредсказуемыми последствиями и неопределенными границами, советы, как надо любить и требование так и любить. Объединение мамы с ребенком, в крайнем случае – еще и с маминой мамой, фракции в семье. Паллиатив, мало затрагивающий или усугубляющий семейную ситуацию, что опять же отразится на ребенке. Безопасность метода - лозунг, сказка, опровергаемая даже приверженцами.
