Гоми́лия, или Доступное православие

[Lemma]

Трогательные, не очень профессиональные, но искренние, светлые, не выдуманные в своей основе рассказы продолжаются)

Алла Попова "Крестик для папы"

Анна уже собиралась закрывать магазин, когда дверь открылась и вошла девочка лет шести-семи. Светло-русые волосы были аккуратно собраны в две косички. Большие глаза внимательно уставились на Анну.
— Уже закрыто, — хотела сказать Анна, но что-то во взгляде девочки остановило ее.
— Простите, пожалуйста, мне нужен крестик.
— Крестик? — удивленно переспросила Анна.
— Да, серебряный крестик.
Немало удивляясь себе и неожиданной посетительнице, Анна вернулась за прилавок и спросила:
— Почему серебряный?
— Потому что он отгоняет нечистую силу.
— Ишь ты! — удивилась Анна. Она тоже слышала, что серебро имеет силу против нечисти.— А деньги у тебя есть?
— Да.
И девочка выложила на прилавок полный мешочек звонких медных и серебряных монет по пять и десять копеек. Видя удивление Анны, она пояснила: «Я это на куклу копила».
Анна вспомнила свое безыгрушечное детство и томительное желание иметь большую красивую куклу. Все перевернулось у нее в душе. Наклонившись к маленькой посетительнице, она ласково спросила: «А зачем тебе серебряный крестик?».
— Для папы, — ответила девочка и, видя недоумение на лице Анны, повторила: — Для папы. Его забрала нечистая сила. Он пьет и пьет.
Анна побледнела, сердце неприятно защемило. «Бедная девочка», — подумала Анна. Как и она сама: сначала папа, а теперь муж. «И впрямь нечистая сила», — подумала Анна.
— А папа твой крещеный?
— Нет.
— Тогда зачем ему крестик?
— Я сейчас схожу в Церковь и попрошу покрестить его.
— А где твоя мама? — все больше удивляясь, расспрашивала Анна.
— Мама умерла. От горя умерла, что папа пьет.
— Кто же за вами приглядывает?
— Так мы сами с папой. Он хороший. Он не всегда пьяный.
— А ты думаешь, что покрестят его, и он бросит пить? — спросила Анна.
— Бабушка говорила, что от нечистой силы только Церковь и поможет.
Анна сложила монеты обратно в кошелек и подала девочке.
— Как тебя зовут?
— Аленкой все зовут. А так, Елена.
На глазах ее появились слезы.
— Не хватает, да?
— Ты вот что. Возьми эти деньги и купи себе куклу, а крестик я тебе так дам.
И, видя удивленный взгляд девочки, добавила: «У меня есть один лишний».
Глаза девочки засветились.
Анна уложила крестик в пакетик и подала Аленке.
…Аленка бежала, не чуя ног под собой. «Только бы Церковь не была закрыта, только бы не была закрыта», — повторяла она про себя.
Церковь была открыта. Аленка буквально влетела в двери и встала, будто ноги вдруг приросли к полу.
— Куда летишь, как шальная? — преградила ей путь старушка с тряпкой в руке,— Закрыта церковь.
"Нет, нет!" — с отчаянием подумала Аленка.
— Мне нужно папу срочно покрестить, понимаете? Его забрала нечистая сила!
Ей казалось, что она сказала это тихо, но прозвучало это под сводами храма так громко, что сама Аленка сжалась.
— Господи, помилуй! — тряпка вывалилась из рук старушки.
На отчаянный выкрик Аленки из алтаря вышел отец Николай. Аленка знала, что их, которые служат в церкви, зовут «отцами», но поскольку имени этого «отца» она не знала, то воскликнула, кинувшись к нему.
— Отец, дорогой отец! Помоги моему папе. Его забрала нечистая сила и он умирает!
Продолжение http://www.logoslovo.ru/forum/all/topic_1177/

 

[Lemma]

Хотела сегодня предложить чтение "посерьезнее " рассказов, но наткнулась на реальную историю, которая случилась вчера. Ею поделился в fb обычный человек, называющийся Юрий Но. Мне она увиделась очень великопостной. Почему? Ну, наверное, потому что и о милостыне - обязательном делании, особенно в Великий Пост. И о гордости. И об обиде. И, надеюсь, о покаянии.

Еду в электричке. Входит бомж. Синяк синяком. Морда опухшая. На вид лет тридцать.
Оглядевшись, начинает:
— Граждане господа, три дня не ел. Честно. Воровать боюсь, потому что сил нет убежать. А есть очень хочется. Подайте, кто сколько сможет. На лицо не смотрите, пью я. И то, что дадите, наверное, тоже пропью! — и пошел по вагону.
Народ у нас добрый — быстро накидали бомжу рублей пятьсот.
В конце вагона бомж остановился, повернулся к пассажирам лицом, поклонился в ноги.
— Спасибо, граждане-господа. Дай Вам всем Бог!
И тут вдруг сидящий у последнего окна злобного вида мужик, чем-то похожий на селекционера Лысенко, только в очках, вдруг как заорет на бомжа.
— Мразь, гнида, побираешься, сука. Денег просишь. А мне, может, семью нечем кормить. А меня, может, уволили три дня назад. Но я, вот, не прошу, как ты, мразь.
Бомж вдруг достает из всех своих карманов всё, что у него есть, тысячи две, наверное, разными бумажками с мелочью, и протягивает мужику.
— На, возьми. Тебе надо.
— Что? — фонареет мужик.
— Возьми! Тебе нужнее! А мне еще дадут. Люди же добрые! — сует деньги мужику в руки, отворачивается, распахивает двери и уходит в тамбур.
— Эй, стой! — вскакивает мужик и с деньгами в руках выбегает за бомжом в тамбур.
Весь вагон, не сговариваясь, замолчал. Минут пять мы все внимательно слушали диалог в тамбуре. Мужик кричал, что люди — дерьмо. Бомж уверял, что люди добрые и хорошие. Мужик пытался вернуть деньги бомжу, но тот обратно денег не брал. Кончилось всё тем, что бомж пошел дальше, а мужик остался один. Возвращаться он не спешил. Закурил сигарету.
Поезд остановился на очередной станции. Вышли и вошли пассажиры.
Мужик, докурив сигарету, тоже вошел обратно в вагон и присел на свое место у окна.
На него никто особо не обращал внимания. Вагон уже жил своей обычной жизнью.
Поезд иногда останавливался. Кто-то выходил, кто-то входил.
Проехали остановок пять. Вот уже и моя станция. Я встал и пошел на выход.
Проходя мимо мужика, я бросил на него беглый взгляд. Мужик сидел, отвернувшись к окну, и плакал…

 

[Lemma]

Дошел слух о делах Господа до Ирода; он при этом тотчас и заключил: это Иоанн воскрес. Мало ли что можно было при этом подумать! А между тем он ни о ком не подумал, как только об Иоанне. Кто же это дал такое направление его мыслям? Совесть. От нее не спрячешь бессовестных дел, суда ее ничем нельзя поправить. Обезглавливая Иоанна, Ирод использовал законное ему право, а совесть заговорила свое, и речей ее не мог он заглушить ничем. Вот ему и видится Иоанн. Сколько знаем мы подобных сказаний, что совесть преследует грешника и живописует ему предмет и дело греха так, что он видит их даже вне! Стало быть, есть в нас голос, который мы должны признать не нашим голосом. Чьим же? Божиим. От кого естество наше, от того и голос. Если он Божий, то должно его слушать, ибо тварь не смеет поперечить Творцу. Голос этот говорит, что есть Бог, что мы от Него состоим в полной зависимости и потому не можем не питать в себе благоговейного страха Божия; имея же его, мы должны исполнять волю Божиею, которую совесть и указывает. Все это составляет слово Божие, написанное в естестве нашем, читаемое и предлагаемое нам, и мы видим, что люди всех времен и всех стран слышат это слово и внимают ему. Повсюду веруют в Бога, повсюду слушают совесть и чают будущей жизни. Это только ныне как-то в моду вошло не признавать этих истин.

*Как разум назначен открывать человеку иной, духовный, совершеннейший мир и давать знать о его устройстве и свойствах, так совесть назначена к тому, чтобы образовать человека в гражданина того мира, куда впоследствии он должен переселиться. С сей целью она возвещает ему тамошние законы, обязывает выпол*нять их, судит его по ним, награждает или наказывает. Совесть называют практическим сознанием. В сем отношении можно сказать, что она есть сила духа, которая, сознавая закон и свободу, определяет взаимное отношение их. По занятиям, или действиям, в совести видят законодателя, свидетеля или судию и воздаятеля. Во всех сих сторонах ее видны большие в ней разности в добром христианине и в человеке-грешнике, отпадшем от Бога. Уже по тому самому, что грешник отделился от Бога, должно ожидать, что совесть у него не может быть исправна; ибо если она есть, то голос Бога в душе (законодатель), то око Его (свидетель), то наместница Его правосудия (судия и воздаятель); при отпадении от Него все сии Божественные, так сказать, наития на нас через дух должны ослабеть и умалиться в числе и силе. Сверх того, совесть не действует одна, отдельно, а берет себе в посредники и орудия другие силы: рассудок, волю, силу чувствования. Если сии расстроены в путях своих, то и от совести нельзя ожидать правой деятельности.
Есть невольные, ненамеренные, так сказать, уклонения совести от путей правды, как бы заблуждения, и есть намеренные ее искажения, или порча совести, от противодействия ей в угодность порокам и страстям. Эти две стороны сейчас же представляются во всех трех действиях совести. Так —
Дело совести как законодателя — показывать законы, по коим должно действовать существу разумно-свободному, и склонять к тому волю его силою своего обязательства.
Как мало у совести силы побудить волю к исполнению своих предписаний, ясно даже сознаваемых, о том и говорить нечего. Это она еще может как-нибудь сделать, если не встречается с какою-нибудь страстию и склонностию, но коль скоро есть подобное столкновение, голос ее не слышится, и силою его одного человек не может преодолеть себя. Посему часто человек согрешает по бессилию совести, многие добродетели знает только по слуху, многими из них только соуслаждается, равно как и пороки иные не любит только на словах и до времени и случая.
Самое законодательство, кажется, дело и легчайшее, отправляется совестью неверно. Предписания совести сознаются в виде требований. Так как и другие потребности, естественные или привитые после, тоже выставляют свои требования, то неудивительно, что человек при смятении, царствующем в нем по падении, не может иногда разобрать, чему повиноваться.
Продолжение http://www.biblioteka3.ru/biblioteka/feof_zatv/nachert_hristian1/txt13.html

/святитель Феофан Затворник/

 

[Lemma]

Паисий Святогорец
Как действуют духовные законы
– Геронда, какие законы мы называем духовными?
– Я тебе объясню: подобно тому, как в природе существуют физические законы, так и в духовной жизни есть духовные законы. Ну, скажем, чем сильнее и выше бросить вверх какой-нибудь тяжелый предмет, тем с большей силой он упадет вниз и разобьется. Это физический закон.
В духовной жизни, чем выше превозносится некто в своей гордыне, тем страшнее будет его духовное падение, и как сильно разобьется он, зависит от высоты гордыни, потому что гордец поднимается, доходит до определенного уровня, а затем падает и разбивает себе морду – «тот, кто возвышает себя, унижен будет». Это и есть духовный закон.
Но есть существенная разница между физическими законами и духовными. Если физические законы – беспощадны, и человек не может их изменить, то духовные законы милосердны, и человек может их изменить, потому что имеет дело с их Создателем и Творцом, Всемилостивым Богом. То есть, если человек немедленно заметит, что его начинает распирать от гордости и скажет: «Боже мой, у меня нет ничего своего, а я горжусь, прости меня!», то сразу же милостивые руки Божии хватают его и нежно опускают вниз, так что его падение незаметно. Так он не разбивается, потому что этому предшествовало сокрушение сердца и покаяние.
То же самое касается и фразы «меч дал, меч примешь» из Евангелия. То есть, если я «дал меч», то по-хорошему должен и в ответ получить мечом. Но когда я ощущаю свою ошибку, меня, как ножом, режет совесть, и я прошу прощение у Бога, тогда уже перестают действовать духовные законы, я принимаю бальзам любви Божией. То есть мы видим, что суды Свои, которые есть бездна, Бог меняет тогда, когда меняются люди. Когда непослушный ребенок приходит в себя, раскаивается и терзается угрызениями совести, тогда Отец ласкает его любовью и утешает. Совсем немаловажный факт то, что человек может изменить решение Божие!
Источник: ΓΕΡΟΝΤΟΣ ΠΑΪΣΙΟΥ ΑΓΙΟΡΕΙΤΟΥ – ΛΟΓΟΙ Δ΄ – ΟΙΚΟΓΕΝΕΙΑΚΗ ΖΩΗ
http://www.pemptousia.ru/2015/12/как-действуют-духовные-законы/

 

[Igra]

Мне понравились беседы протоиерея Андрея Ткачева. Делюсь: https://m.youtube.com/watch?v=2Q_71zHbqo8

 

[Lemma]

Блиц - интервью протоиерея Владимира (Вигилянского).

– Что такое добро?
– Добро – это то, что одобрено Богом. По-другому его называют благом. Добро чаще всего связывают с совершенством, с тем, что приближает нас к Богу и соединяет с Ним.
– Что такое зло?
– Зло – сознательное сопротивление Творцу, направленное на разрушение созданного Богом творения. Это то, что противостоит Благу и Истине.
– Как вам кажется, отличается ли светское понятие добра-зла от церковного?
– Светская этика также связывает понятия добра-зла с ценностными категориями. Однако для религиозного сознания высшей ценностью является Бог, а для нерелигиозного сознания понятие ценности размыто, поскольку отсутствуют какие-либо критерии, с помощью которых можно развести понятия добра-зла. Ф. Достоевский, например, так определил эту размытость: «Если Бога нет, то все позволено».
– Возможна ли кража /ложь/ убийство во имя спасения своих близких?
– Думаю, возможны: «Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих» (Ин. 15, 13). Впрочем, это не отменяет евангельских заповедей, нарушение которых требует искренней исповеди.
– Эпатажно одетая молодежь (готы, панки) могут войти в храм помолиться? Допустим, они шли по улице, увидели храм и очень захотели помолиться, но переодеться не было возможности.
– Я иногда вижу в храмах «эпатажно одетую молодежь». В церкви более терпимо к ней относятся, нежели в хороших ресторанах или, скажем, в Большом театре.
– Можно ли делать аборт, если беременность произошла после изнасилования?
– Намеренное прерывание беременности (аборт) оценивается Церковью как тяжкий грех. Канонические правила приравнивают аборт к убийству.
– Можно ли молиться в католическом храме православному человеку?
– Православному человеку можно и нужно молиться абсолютно везде. Другое дело, можно ли участвовать в богослужении с инославными…
– Можно ли исповедоваться священнику, если он уже вышел из церковного сана?
– Какой же он священник, если он лишен сана?
– Что можно выносить за тайну исповеди? Например, исповедующийся говорит, что собирается совершить терракт.
– Тайна исповеди незыблема. Если на исповеди человек говорит о том, что он собирается совершить убийство, значит, он понимает, что это грех. А если понимает, что это грех, то священник должен убедить потенциального убийцу не совершать преступления.
– Если муж мусульманин, то какой религии должны быть дети от этого брака?
– Этот вопрос должны решать сами родители.
– Как стоит относиться к агностикам? Как стоит относиться к коммунистам / атеистам, которые стали православными? Как стоит относиться к людям, которые отказываются от православной веры?
– С любовью.

 

[Lemma]

/"Преподобный Силуан Афонский" Архимандрит Софроний (Сахаров)/

Христианская жизнь — это согласие двух воль: Божественной и тварной человеческой. Бог может явиться всякому человеку на всех путях, во всякий момент времени и во всяком духовном и физическом месте, но Сам превысший всякого принуждения, Он никогда не насилует свободы Своего образа, и если тварная свобода себялюбиво обращена к себе, или утверждает себя, как нетварное божественное начало, то несмотря ни на какую высоту созерцаний, она бывает закрыта для действия Божественной благодати.
Общение с Богом достигается на путях молитвы, и слово наше — о молитве. Если мы переходим в какой-то мере в сферу диалектики, то не потому, что надеемся убедить кого-нибудь этим путем, но с тем, чтобы указать, что и чрез эту сферу человеческого бытия проходят пути молитвы. На всякую попытку рационализировать духовный опыт мы видим возможность самых различных возражений. Эта возможность объясняется тем, что каждый из нас в идеальной сфере своего миросозерцания свободен устанавливать любую иерархию ценностей.

Бог творит мир, и это творение идет в порядке снисхождения; но человек идет к Богу в порядке восхождения, и в своем восхождении от твари к Богу подвижник не отрицает реальности и ценности творения, но лишь не абсолютизирует и не боготворит его, не усматривает в нем самоцель и самоценность. Бог сотворил мир не для того, чтобы Сам Он жил жизнью твари, но для того, чтобы разумную тварь приобщить Своему Божественному бытию, и когда разумная тварь не достигает обожения, которое не может совершиться без ее соучастия, тогда исчезает и самый смысл ее бытия. Из этого сознания рождается великий восторг пред Богом-Творцом от созерцания творения и самое реальное восприятие всего в мире тварном, но вместе с тем это же сознание приводит к отрыву от всякой твари ради созерцания Бога. Этот отрыв не есть отрешение от реального тварного бытия в смысле совлечения или отрицания его, как «призрака»; не есть этот отрыв поэтическое или философское витание в сфере высоких и прекрасных образов или «чистых» идей, как бы ни были они высоки аксиологически, потому что и такая установка снова переносит нас в мир воображаемый. Нет, — это есть тяга к Богу живому и истинному в силу любви к Нему, в силу призвания нашего — жить в Боге, в Котором Самоцель и Самоценность. В Боге — завершенность, не имеющая нужды в воплощении, в Боге совершенство, исключающее всякую борьбу и трагизм. Бог не есть — «по ту сторону добра и зла», ибо Он есть Свет, в Котором нет ни единой тьмы.

Для простого и смиренного верующего освобождение от власти воображения достигается простым и целостным устремлением жить по воле Божией. Это так просто, и вместе «сокрыто от премудрых и разумных», и нет возможности объяснить это словами.
В этом искании воли Божией заключено «отречение» от мира. Душа хочет жить с Богом и по-божьи, а не «по-своему», и потому отрекается от своей воли и воображения, не могущих создать действительного бытия.
http://www.pravoslavie.by/page_book/vi-2

 

[Lemma]

"МИЛОСТЫНЯ". Рассказ-притча.
Вблизи большого города, по широкой проезжей дороге шел старый, больной человек.
Он шатался на ходу; его исхудалые ноги, путаясь, волочась и спотыкаясь, ступали тяжко и слабо, словно чужие; одежда на нем висела лохмотьями; непокрытая голова падала на грудь... Он изнемогал.
Он присел на придорожный камень, наклонился вперед, облокотился, закрыл лицо обеими руками - и сквозь искривленные пальцы закапали слезы на сухую, седую пыль.
Он вспоминал...
Вспоминал он, как и он был некогда здоров и богат - и как он здоровье истратил, а богатство роздал другим, друзьям и недругам... И вот теперь у него нет куска хлеба - и все его покинули, друзья еще раньше врагов... Неужели ж ему унизиться до того, чтобы просить милостыню? И горько ему было на сердце и стыдно.
А слезы все капали да капали, пестря седую пыль.
Вдруг он услышал, что кто-то зовет его по имени; он поднял усталую голову - и увидал перед собою незнакомца.
Лицо спокойное и важное, но не строгое; глаза не лучистые, а светлые; взор пронзительный, но не злой.
- Ты всё свое богатство роздал,- послышался ровный голос...- Но ведь ты не жалеешь о том, что добро делал!
- Не жалею,- ответил со вздохом старик,- только вот умираю я теперь.
- И не было бы на свете нищих, которые к тебе протягивали руку,- продолжал незнакомец,- не над кем было бы тебе показать свою добродетель, не мог бы ты упражняться в ней?
Старик ничего не ответил - и задумался.
- Так и ты теперь не гордись, бедняк,- заговорил опять незнакомец,- ступай, протягивай руку, доставь и ты другим добрым людям возможность показать на деле, что они добры.
Старик встрепенулся, вскинул глазами... но незнакомец уже исчез; а вдали на дороге показался прохожий.
Старик подошел к нему - и протянул руку. Этот прохожий отвернулся с суровым видом и не дал ничего.
Но за ним шел другой - и тот подал старику малую милостыню.
И старик купил себе на данные гроши хлеба - и сладок казался ему выпрошенный кусок - и не было стыда у него на сердце, а напротив: его осенила тихая радость.
И.С.Тургенев
1878

 

[Lemma]

Итак, послал меня батюшка на монастырский луг. Монахи и трудники рубили кустарник, а мы, женщины оттаскивали ветки и складывали их в кучи. Я много в руки взять не могла. Но батюшка мне сказал: "Берите больше". И сам взял большую охапку, показал пример. Возразить я ему не посмела, стала больше веток брать. Сначала было очень тяжело, а потом всё легче и легче... Сама удивлялась, как это я постольку ношу. Людей с болезнями опорно-двигательного аппарата отец Ипполит посылал корчевать пни, и они исцелялись на этой работе. Я одно время даже стала бегать, так послушание помогло! К врачам он меня не пускал. "Пойдёшь к врачам - там будешь", - махнул рукой в сторону кладбища. Других же благословлял лечиться в больницах. Но всем без исключения назначал трудотерапию.
К каждому у батюшки был свой подход. Послал он меня в коровник: "Если, матушка, коровок не научитесь доить, Вас муж любить не будет" (Николай тогда ещё жив был). Я в ужасе: коровы страшные, рогатые, и все мычат, кругом навоз - не продохнуть. Я же всю жизнь бухгалтером проработала - какие уж тут коровы! Но, конечно, пришла в коровник, выдали мне ведро... руки слабые, чуть не выронила. Начали мне объяснять, что и как с коровой надо делать, - я как не слышу. Тут одна рогатая мне по очкам хвостом дала - стою в навозе, чуть не плачу. Кое-как полведра надоила. Но корове что-то не понравилось, она вдруг наступила на ведро копытом, опрокинула его, всё молоко - в навоз. Стали люди надо мной смеяться. Я психанула, пнуло ведро ногой - аж до конца коровника улетело. И ушла. Расстроилась, огорчилась. Через несколько дней подошла к старцу под благословение, а он мне говорит: "Как матушка, коров-то доите?" Снова в коровник. Сил нет, уткнулась в коровку головой, чтоб не упасть. И прошу Господа и батюшку о том же. "За послушание" научилась доить. Через коровник прошли и те, кого потом в священный сан рукоположили. Среди них тоже мало кто поначалу знал, с какой стороны к корове подойти. Отец Ипполит учил терпеть, не бегать, не роптать. Потому что, если не вытерпишь, хуже будет.
Послушница Татиана вспоминает:
- Отец Ипполит, конечно, наблюдал за нами. Монастырских коров доили две матушки: Любовь и Иоасафа, которая с детства росла инвалидом. Бойкую коровку Иоасафа доить не могла. Делала это Люба. Вдруг, они рассорились. Люба отказалась заниматься дойкой и ушла на огород. Мы остались в коровнике вдвоём: я, которая прежде видела коров только из окна поезда, и матушка Иоасафа, у которой была сухонькая ручка. Она мне плачется: "Что делать? Я боюсь к этой корове подходить!" Я отвечаю: "Подойди к Любе, прощения попроси". Иоасафа так и сделала, а результата нет. "Я прощаю тебя, но доить не буду!" - упорствует Люба. Подошли к отцу Ипполиту, он, как известно, очень хорошо умел доить коров. А батюшка нас испытывает: "Вы должны сами разобраться. Помиритесь". Мы вновь вдвоём к Любови: "Христа ради, пойди к коровке, она же кричит недоенная!" Но Люба настаивает на своём: "Не буду!" А время уходит.
Иоасафа понимала, что для меня корова - это как слон. Я к ним и приближаться-то боюсь, тем более к такой бойкой. Она боялась, что коровка, весь лень недоенная, её убьёт, она же инвалид детства. Тогда я сказала: "Иди, матушка Иоасафа, подои её. Как только ты к ней подойдёшь, я стану громко кричать молитву, ты сразу услышишь! Господи, помоги! Ты справишься!"
Иоасафа решилась: "Убьёт, так убьёт! Я пойду!" Она заплакала в таком сердечном сокрушении! Всю себя предала воле Божией и старцу.
И вот именно в этот момент, когда Иоасафа направилась к бойкой коровке, приехала наша матушка Сергия, которую никто не ждал. Она умела обращаться с коровами и, узнав, в чём дело, опередила Иоасафу: "Не волнуйся. Я подою!" А Иоасафа плакала навзрыд. Она поняла, что Господь ждал только её внутреннего движения, решимости и сокрушения сердечного. И ничего другого. Выше меры испытания не посылаются.

Из книги "Послушник в стране Святителя Николая"

 

[Lemma]

Книга "Старец и психолог".
В этой книге вниманию читателей предлагается диалог известного сербского старца Фаддея Витовницкого и православного психотерапевта, психолога Владеты Еротича. Собеседники делятся своими размышлениями о свободе, любви, смысле жизни, о добре и зле в этом мире.
*глава "Исповедь и психотерапия".

Старец:
Все мы остро нуждаемся в покаянии. Однако каяться – не значит просто отправиться на исповедь к священнику. Покаяние – это мучительный процесс освобождения от мысленной нечистоты и возрождения к жизни, а значит, мы должны очиститься не только от своих грехов, но и от тех неприглядных качеств нашего характера, которые ведут к ним, и устремиться вверх, к Абсолютному Добру. Помните: нет непростительного греха, кроме греха нераскаянного. Священник же – это всего лишь свидетель нашего покаяния перед Богом.
Когда одолевают дурные помыслы, разрушающие мир душевный, следует исповедаться или хотя бы обратиться к кому-то из близких. После этого на душе сразу же станет легче, потому что Господь сотворил нас так, что все мы накрепко связаны друг с другом. Когда близкие проявляют участие к нашим страданиям, мы получаем утешение и новые силы.
Всем сердцем, чувствами и мыслями, всем нашим существом мы должны соединиться с Творцом. Только тогда наше искреннее покаяние принесет плоды, потому что добрые мысли, добрые желания и любовь дарят мир всем вокруг.
*Человек ни в чем не знает меры и теряет покой из-за этого. Ты выговорился перед близким другом, и тебе вроде бы полегчало, однако эффект этот продлится недолго, ведь грех продолжит тяготить твою душу. Так отправляйся на исповедь в храм Господень! Священнику дана благодать Божия помочь тебе. Через него нас исповедует Сам Господь, именно Он служит литургию, именно Он причащает нас Своим Телом и Своею Кровью. Бог совершает это через священников, вот только немногие думают об этом.
Нам надлежит возродиться через покаяние. Ради собственного блага мы должны хранить в душе добрые мысли и желания. Мы же пренебрегаем этим и оттого страдаем. Мы копим в себе зло, которое рано или поздно прорывается, обрушиваясь и на членов нашей семьи, и на коллег по работе – на всех, кто, на свою беду, окажется в этот момент рядом с нами.
Не знаю, помилует ли нас Господь по молитвам святых угодников Божиих, ведь по-настоящему мы так и не каемся. Истинное покаяние заключается не только в исповеди, но в искреннем стремлении радикально изменить свою жизнь.

Психолог:
К кому лучше обращаться за помощью в решении психических проблем – к сведущему психиатру или к опытному духовнику? Мне нетрудно ответить на этот вопрос, возможно потому, что я на протяжении многих лет говорю и пишу об этой проблеме. Все наши психологические и даже телесные недуги одновременно являются и недугами духовными. Мы, как духовные существа, ответственны за всё, что происходит в нашей душевной и телесной сфере. Корень основных психологических проблем лежит в наших отношениях с людьми, чаще всего – с людьми самыми близкими и прежде всего – в семье, а затем – на работе. Однако эти отношения в значительной степени зависят от наших отношений с собой. Жена, муж, родители, дети могут вызывать оправданный или неоправданный гнев, агрессию, страх, печаль, иногда приводя к депрессии. Все эти аффективные душевные состояния в случае их продолжительности могут привести и к физическому нездоровью человека.
***** Источник всех наших душевных (психологических) проблем кроется в нас самих. Если бы мы судили сами себя, то не были бы судимы (1 Кор. 11: 31), – учит апостол Павел.
Вот первый вопрос, который человек, столкнувшийся с психологическими расстройствами, должен задать себе: «Хочу ли я понять истинную причину случившегося, которая заключена во мне, или мне этого не нужно и я инстинктивно предпочитаю вытеснять ее из подсознания?» Второй вопрос таков: «Могу ли я исправить ситуацию самостоятельно?» В случае отрицательного ответа возникает третий вопрос: «К кому обратиться за помощью – к духовнику или к психиатру (психологу, психотерапевту)»? Материалист не затруднится в выборе и отправится к врачу. Принятие решения значительно осложнится, если речь идет... Продолжение здесь http://mreadz.com/read347107/p23

Вся книга http://mreadz.com/read347107

 

[Lemma]

Если Бог говорит: «иди», то лукавый обязательно скажет: «стой». Если Бог говорит: «молчи», то враг нашего спасения будет непременно раззадоривать на словоохотливость. Он — обезьяна, он — кривляка, он действует от противного.
В Раю Господь сказал, чтобы люди не ели от дерева познания. А злой хитрец сказал: «съешьте». Христос о Причастии к Нему говорит: «ешьте», «пейте все», а злой хитрец говорит: «не ешьте», «вы недостойны», «нужно долго и сложно готовиться».
Так он действует всегда. Но горе в том, что мы впитали его образ мыслей и отгоняем людей от Чаши Причастия на основании мыслей и теорий сомнительных.
Пригласите к себе в гости друзей, накройте роскошный стол. А теперь представьте, что гости пришли, скромно сели на краешке стула, опустив глаза в пол, немножко поговорили с хозяином. Затем встали и ушли. Ничего не съели, не выпили. Ни одного тоста не произнесли, ни одной песни не пропели. Что это, как не великая обида хозяину?!
Бог нам еженедельно накрывает стол, приглашает на пиршество, говорит: «Примите, ядите». А мы приходим в храм пустые и уходим пустые. Как будто у нас нет грехов. Как будто нас не касаются слова: «Сие есть Тело Мое, за вас ломимое во оставление грехов».
И ладно бы священники звали, а люди не шли. Так нет. Люди шли бы, да священники отгоняют. «Ты не готов». «Ты недавно причащался», и прочие безумные глаголы.
Болезнь не нова. Она вошла в ткани Церковного Тела много столетий назад и за год ее не выгонишь. Но выгонять надо, медленно и постепенно. Ведь мы даже не подозреваем, что творится в глубине нашего сердца. Это истинный хаос и адская бездна. Навести там порядок человеческими усилиями невозможно. Нужно позволить Христу, однажды сходившему в ад, сойти в нашу собственную сердечную бездну, чтобы навести там порядок. Иначе мы обречены страдать от неуемных движений собственного развратного сердца. Так лава извергается из ожившего вулкана и с этим бесполезно бороться.
Не во всем я согласен со Шмеманом. Но один его тезис согласен вывесить, как баннер, на каждом перекрестке. Он сказал, что революция в России была бы невозможна, если бы люди не были ложными обычаями отлучены от Чаши, если бы люди причащались часто.
Протоиерей Андрей Ткачёв

 

[Lemma]

Пост – это как генеральная уборка квартиры. Я помню по детству — где-то в середине весны, когда уже солнышко начинает светить и можно спокойно открывать окна, люди делают уборку квартиры после зимы — моют окна, пылесосят, выносят коврики выбивать, сдувают с книг пыль, все переставляют в квартире. Ощущение от этой уборки у меня с детства особенное. Во-первых, тревожное такое, радостное. Квартира вся проветривается сразу после зимы, появляется ощущение воздуха, свободы, чистоты необыкновенной и предощущение чего-то нового. Такое ощущение, что после этой весенней генеральной уборки квартиры в этой квартире по-другому должна начать течь жизнь. Это одна из главных ассоциаций, связанных с Великим постом — генеральная уборка с проветриванием всего, что только можно проветрить, с вымыванием всего, что можно вымыть, и ожиданием того, что после всего этого что-то обязательно должно поменяться.
Протоиерей Алексий Уминский

 

[Симона-Таисия]

Сама возможность - отдавать и принимать от чистого сердца
уже является Милостью и Благодатью…
И в благодарностях не нуждается…
(Нго-Ма)

 

[Lemma]

Сама возможность - отдавать и принимать от чистого сердца
уже является Милостью и Благодатью…
И в благодарностях не нуждается…
(Нго-Ма)

Симона-Таисия, может, потому что не знаю контекста, но меня почему-то немного смущает эта цитата.
Точнее, с первой частью согласна полностью: умение отдавать - это большая добродетель, которая является следствием того, что человек стяжал благодать и Господь посетил сердце, очистил его. Отдавать не то, чего у тебя в избытке. Не то, что тебе не нужно, а отрывать от себя кусочек совершенно бескорыстно, и даже в мыслях не помышляя о награде или хотя бы похвале. Исключительно по любви. Я про такое умение.
Также и умение просто и легко брать. О, это вообще, оказывается, не просто. Аж коробит горделивца. По себе могу сказать, что столкнулась с тем, что отдавать гораздо проще, чем брать. Тут, чтобы принять с легким сердцем помощь, нужно иметь сердце действительно прОстое. А то мысли такие, как "Как это я, "великий" и "заслуженный", и вдруг стою с протянутой рукой и принимаю от других подаяния, я сейчас несостоятелен и ужасно жалок" - это, конечно, другая сторона гордыни. И умение брать как от руки Божией, о чем говорилось в рассказе Тургенева, это безусловно тоже добродетель, особый дар Божий.
ТО, что есть такая возможность - отдавать и брать с легким сердцем, и это уже и есть награда - это понятно.
Но, по-моему, все равно нуждается в благодарности. Во-первых, Богу. За то, что Он сделал это возможным. Во-вторых, людям, руками которых Он действовал. Ведь Он ими не управлял, а тихонечко стучался. А рядом были духи злобы, которые, конечно, заставляли сомневаться и отворачиваться от чужой беды, говорили, что "ты сам сейчас нуждаешься в помощи, какое там помогать другим, у тебя нет ни времени, ни возможности". А человек послушал голос Божий, оторвал свою задницу, простите, от стула и протянул руку помощи.
Низкий поклон таким людям!

А Вы как понимаете эту цитату?

 

[nekonfliktnaya]

В четвертое воскресенье Великого поста в православных храмах читается евангельский рассказ об исцелении бесноватого отрока. Согласно евангельскому повествованию ап. Марка, это чудо произошло сразу после Преображения Господня. Когда Христос с тремя ближайшими учениками спустился с горы, их окружили люди, среди которых находился и отец несчастного мальчика. Этот человек привел своего бесноватого сына к ученикам Христовым, но они не смогли исцелить его. Изгнав беса, Господь совершил явное чудо в присутствии своих учеников и множества других людей.

Среди огромного количества чудес, совершенных Иисусом Христом во дни Своего земного служения, только некоторые были подробно описаны в Евангелии. Евангельские чудеса призваны не столько «уловить» впечатлительные сердца тех, кто слышит или читает о них, сколько служат основанием для более полного раскрытия Личности Спасителя и Его Учения. Евангелие – это словесная икона Христа.

В рассказе о чуде исцеления бесноватого отрока можно выделить несколько очень важных моментов. Все они имеют отношение к каждому из нас, потому что призваны обратить наши обыкновенно рассеянные умы и сердца к познанию Евангельской Истины.

Прежде чем совершить чудо, Господь произносит горькие слова, характеризующие состояние «непреображенного» человечества – «о, род неверный! доколе буду с вами? доколе буду терпеть вас?». «Род неверный» - это все мы, призванные к совершенству и богообщению, но продолжающие жить так, как будто не было Христа, Его Проповеди и Воскресения. Наше неверие означает отсутствие живой связи с Богом, отчужденность в отношении к своему Творцу. Евангелие настойчиво повторяет нам, что подлинная благодатная вера, - есть важнейшее условие нашего спасения: «Кто будет веровать и креститься, спасен будет; а кто не будет веровать, осужден будет» (Мк.16:16). Господь зовет нас к вере. К вере Он призывает и отца, который страдает, видя мучения собственного сына. «Верую, Господи! Помоги моему неверию!» - отвечает отец, указывая и нам на единственный источник обретения веры. Вера – это усилие любящего сердца, устремление человека к Богу, но она же всегда дар свыше, потому что только Бог может растопить окаменелое грехом сердце человека и вложить в него Божественный огонь веры.

«Сей род не может выйти иначе, как от молитвы и поста» - сказал Господь Своим ученикам, оставшись с ними наедине после того, как был исцелен бесноватый отрок. Беснование – это одержимость бесом, т.е. такое состояние человека, когда Господь попускает видимое торжество сил зла, порабощение ими человека. Беснование есть следствие потери человеком образа Божия. Но мы должны твердо помнить, что всякий грех «расчеловечивает» человека. Мы часто думаем, что грех – это нарушение нравственного закона, нарушение долга, неправый поступок. Но в грехе есть нечто гораздо более существенное, что поистине должно вызывать у нас печаль, и более чем печаль: глубокую, острую боль. Согласно православному учению, грех — это не только нарушение какого-либо правила, требующее наказания; это всегда искажение данной нам Богом жизни. Грех – это измена и неверность Богу; потому что грех означает, что когда бы Бог ни обращался к нам, слова Его были маловажны, несущественны для нас, хотя говорил Он к нам из всей Своей Божественной любви, чтобы явить нам, как много мы для Него значим. Как высоко Он ценит нас, если отдал всю Свою жизнь и всю Свою смерть для того, чтобы спасти нас, и чтобы мы поверили в Божественную любовь! Поэтому, когда мы грешим, это означает, что мы отворачиваемся от Того, Кто полюбил нас на жизнь и на смерть: и, как следствие, – что Его жизнь и Его смерть слишком незначительны для нас, чтобы мы отозвались на них с любовью, отозвались верностью и преданностью. Таким образом, мы беспрерывно нарушаем те законы жизни, которые ведут к жизни вечной, которые сделали бы нас подлинно, совершенно человечными. Абсолютную гармонию отношений человека и Бога, гармонию Любви, явил нам Сам Господь наш Иисус Христос, Его Богочеловеческая Личность, потому что Он был совершенным человеком и совершенным Богом.

Евангелист Марк уточняет, что исцеленный под горой Преображения отрок был одержим духом немым. Немота и глухота – явные признаки поврежденности человеческой природы, ведь это Господь даровал человеку разумную речь. Господь победил глухого и немого беса, потому что зло уже побеждено в Его Божественной Личности.

И если победа над грехом, разделением и смертью возможна только с Богом, то для ее достижения необходимы молитва и пост. Пост и молитва – это не просто «средства» победы над грехом. Это не «технология» и не «методология» возможной победы. Это даже не предстояние пред лицом Божиим, как если бы мы были внешними по отношению к Нему. Молитва и пост – это особое состояние человека, его единение со Христом. Пост означает, что нужно отвернуться от всего, что соблазнительно прельщает нас и отвлекает прочь от любви и верности, разрушает нашу цельность. А молитва – это общение с Живым Богом, Который есть Любовь, и в Ком Одном только мы можем найти силы и крепость любить. Вот почему в святые дни Великого поста Церковь особенно настойчиво обращается к нам с призывом быть в храме, не «посещать», но участвовать в богослужении, и, самое главное, - причащаться Телу и Крови Христовой. Тут не могут быть убедительными никакие ссылки на условия жизни, недостаток времени и прочее, ибо если мы будем исполнять только то, что "удобно" при условиях нашей теперешней жизни, то самое понятие постного подвига станет совершенно бессмысленным. На самом деле не только в нынешнее время, но всегда (со времен Адама и Евы) "мир сей" препятствовал исполнению заповедей Божиих. Поэтому и в современном образе жизни нет по существу ничего нового, особенного. Оправдывая свое отсутствие за великопостными богослужениями, мы лишаем себя не только красоты и глубины этих удивительных служб, но самого главного в нашей вере – Самого Христа, Который за каждой Литургией устами священника обращается именно к нам: «Приимите, ядите, Сие есть Тело Мое, еже за вы ломимое во оставление грехов...Пийте от нея вси, сия есть Кровь Моя Новаго Завета, яже за вы и за многи изливаемая во оставление грехов».

В последних строках сегодняшнего евангельского чтения говорится о том, что после Своего Преображения и чудесного исцеления бесноватого отрока под горой Преображения, Господь отправился в дальнейший путь, проходя через Галилею (область в Палестине, с которой связана большая часть земного служения Христа). Евангелист отметил, что с этого момента Господь стремился оставаться неузнанным народом, чтобы иметь возможность пребывать наедине со Своими учениками, наставлять их и укреплять их веру. С этого времени Господь в Своих беседах с апостолами начинает открыто говорить о предстоящих Ему Страданиях, Смерти и Воскресении: «Сын Человеческий будет предан в руки грешников, и они убьют Его, и в третий день воскреснет». От Фавора, где произошло Преображение, начинается путь на Страсти: Господь начинает Свое «восхождение в Иерусалим» - на Голгофу и Крест.
Наш Великий пост, который можно сравнить с духовным паломничеством, путешествием к Пасхе, уже перевалил за середину. В ближайшую среду вечером будет совершаться особое великопостное богослужение – Мариино стояние. За этой службой мы будем молиться словами Великого покаянного канона, составленного святым Андреем Критским. Чтением этого покаянного канона всякий раз начинается Великий пост – разделенный на четыре части, он читается в первые четыре вечера Великого поста. На утрени четверга 5-й седмицы Великого поста (по традиции она совершается в среду вечером) мы будем снова молиться этими удивительными словами, причем на этот раз канон будет прочитан целиком за один раз. Если в начале поста этот канон служил как бы дверью, открывающей путь покаяния, теперь, в конце Поста, он звучит как итог покаяния и его завершение. Если в начале Поста мы только слушали Канон, теперь его слова призваны стать нашими словами, нашим плачем, нашей надеждой, а также оценкой нашего постного подвига: что мы действительно сделали за этот Пост? До чего мы дошли на пути покаяния? Теперь мы уже следуем за учениками, "... когда были они на пути в Иерусалим, и когда Иисус шел впереди их". И Иисус сказал им: "Вот мы восходим в Иерусалим, и Сын Человеческий предан будет первосвященниками и книжниками, и осудят Его на смерть, и предадут Его язычникам; и поругаются над Ним, и будут бить Его, и убьют Его; и в третий день воскреснет" (Мк. 10:32-45). Это евангельское чтение следующего, уже пятого воскресенья Великого поста, в котором вновь говорится о цели нашего поста – о Кресте и Воскресении. Если в первой половине Поста наши усилия были направлены на собственное очищение, богослужебные тексты были посвящены теме покаяния, призывали нас к посту и воздержанию, то теперь нам открывается, что это очищение не есть самоцель, оно должно было ввести нас в созерцание, уразумение и освоение Тайны Креста и Воскресения. Смысл нашего подвига открывается теперь как участие в этой Тайне, к которой мы так привыкли, что просто забываем об ее значении. И, следуя за Ним в Иерусалим, вместе с учениками, мы "недоумеваем и ужасаемся". Приближается Пасха, но предшествует ей Крест. Не миновать и нам стояния у Креста – причем, не только в храме, за богослужением, когда будут читать 12 страстных евангелий, а во всей нашей жизни. Ибо нет Воскресения без Креста, как нет, и не может быть Пасхальной радости без постной скорби о своих грехах и покаянного усилия изменить свою жизнь.
«Христос вочеловечися, призвав к покаянию разбойники и блудницы; душе, покайся, дверь отверзеся Царствия уже, и предвосхищают е фарисее, и мытари, и прелюбодеи кающиися. Христос вочеловечися, плоти приобщився <…> да ты изменишися, о душе» (Великий покаянный канон, 9-я песнь). (Священник Иоанн Шумилов.)

 

[Симона-Таисия]

Lemma, я поняла, что вторая часть относится к тому кто "даёт и берёт". Поразмыслив над тем, что иметь в себе возможность/способность "отдавать и принимать" я ощутила нечто бесконечно-приятное внутри себя, некое тёплое, умиротворённое чувство, которое идёт из глубины меня, а не от того, кто меня благодарит. Когда благодарность идёт из внешнего источника, то в нём тоже есть приятные ощущения, но они как бы... без продолжения, не такие яркие... (не могу подобрать нужного описания) импульс выпущен, но он спустя время угасает. А когда источник такого импульса внутри тебя, то он как живой родник, не иссякает. То есть радость в том, что ты можешь "дарить и принимать", она же и есть Милость и Благодать.
Если более просто - что нет разницы, благодарят ли тебя, т.к. более ценное у тебя уже есть. Нет смысла искать/ждать благодарности от других. Это есть уже в тебе

 

[Lemma]

Нет смысла искать/ждать благодарности от других.

Ааа)), тогда понятно.
Да, ожидание благодарности - это одно из проявлений греха тщеславия, если говорить с точки зрения православного учения.
Христос в Евангелии учит благодарить, но ни в коем случае не искать благодарности за свои дела, потому что тогда это становится пагубой для души. И призывает сразу забывать то, что ты сделал доброго для кого-то: "Пусть левая рука твоя не знает, что делает правая" и "благотворите,... не ожидая ничего".

Диакон Валерий Духанин
Христианин – это тот, кто совершает добро только лишь потому, что и не может не делать добра. Это его обычная естественная жизнь. «Тогда-то и бывает истинная и искренняя любовь, когда кто любит нас, несмотря на то, что мы совершенно бесполезны для любящих», – говорил святитель Иоанн Златоуст.
Как важно понять, что нам никто ничего не должен. Зато сами мы должники перед Богом. Христианин делает добро ради самого добра, не ожидая похвалы или награды, а поскольку источник подлинного добра – Сам Бог, то земная неблагодарность не значит ровным счетом ничего, кроме того что помогает еще раз вспомнить про ценности вечные.
Делая ради Бога, мы и можем получить лишь от Бога, и то, если душа наша будет того достойна.

 

[Lemma]

Однажды старец сказал мне: "Вот что я хотел тебе сказать. Ты очень огорчен, я это вижу. Но мы, христиане, не должны расстраиваться. Мы не должны бояться смерти. Как ты думаешь, что такое смерть? Смерть — это лишь средство, это дверь, через которую мы проходим, вступая в вечность. Вот что такое смерть! И все мы пройдем через эту дверь. Это единственная абсолютная истина. Только бы мы были готовы…
В этот мир мы пришли не для того, чтобы жить в нем вечно. Мы пришли сюда, чтобы быть испытанными и перейти в вечную жизнь.
Есть люди, которые не хотят этого осознать. Они говорят: "Здесь все: и ад, и рай". Но это не так. И те, кто так говорят, тоже это знают. Ведь в глубине души они не верят своим словам. Когда они останутся один на один со смертью, тогда кто их спасет? Ты знаешь, к кому обращаются за помощью при первой же опасности и неверующие, и те, кто только говорят, что они неверующие? Они кричат: «Боже мой!.. Пресвятая Богородица!..» Они призывают на помощь святых, своего небесного покровителя…"

Однажды старец сказал мне: "Христианин должен избегать нездоровой религиозности: как чувства превосходства перед другими по причине своих добродетелей, так и чувства своей худости по причине своей греховности. Одно дело — комплекс, а другое — смирение; одно дело — уныние, а другое — покаяние. Как-то раз ко мне пришел один мирской врач-психиатр и стал осуждать христианство, потому что оно, как он говорил, вызывает в людях комплекс вины и уныние. Я ответил ему, что согласен с тем, что некоторые христиане, как по своей собственной вине, так и по вине других, заболевают комплексом вины.
Я понял, что отец Порфирий желает, чтобы мы избегали гордости, облеченной как в личину самоправедности «христианского» фарисейства, так и в самоуничижение «христианской», трепещущей от страха совести. Я увидел, что дерзость тех, кто считает себя «чистыми», и страх чувствующих себя «виновными» существенно не различаются между собой, но являются лишь различными сторонами одной монеты — гордости. Потому что истинно верующий христианин освобождается от комплекса вины через исповедь и отпущение грехов и радуется в свободе, дарованной ему Христом. Но, зная, что это — дар Божий, он лишь выражает свою благодарность Богу и не превозносится. Он чист через кровь Христову, а не за свои подвиги. Таким образом, он радуется, благодарит и не превозносится. Этот человек теперь уже видит, что все люди могут быть добрыми через кровь Христа.
Старец показывал нам путь, идя по которому можно избежать как зла (греха), так и наихудшего из его проявлений — гордости своей добродетелью, и достигнуть лучшего — смирения.
Из книги "Цветослов Советов" Порфирий Кавсокаливит

 

[Lemma]

Дело покаяния, по мысли святых отцов, состоит в очищении помыслов, непрестанной молитве и терпении скорбей.

*Правы святые отцы, утверждая, что христианское совершенство достигается через терпение. Для этого Бог посылает человеку скорби внешние и внутренние, болезнь, нищету, поругание, презрение от ближних. И внутренние скорби, то есть страсти, иногда служат этой же цели, ибо рождают раскаяние и желание исправления своего худого нрава. Мытарь оказывается выше фарисея, хотя покрыт грязью грехов.

Схиархимандрит Илий (Ноздрин)

 

[Lemma]

Бог, если подаст здоровье телесное - то и ладно. А основным остается все равно здоровье духовное!
До тех пор, пока мы живем на этой грешной земле, главным совершенствованием для нас будет спасение.
Спасение человеку не дается без познания испытаний плоти и духа, как и хлеб без огня не пригоден.
Спасение - это обожение личности!
В духовном мире каждый по мере благодати получает приближение к познанию свойств Бога.
(с) просторы интернета