Меган Маркл рассказала о расизме в королевской семье, принцессе Диане и об отсутствии защиты

За неполные два года пара успела подписать контракты с Netflix и Spotify, основать благотворительную компанию Archewell и намекнуть на то, что в королевстве и правда не все так гладко. Букингемский дворец, в свою очередь, осудил их за несвоевременное интервью (принц Филипп сейчас в больнице после операции), в прессу «случайно» просочилась информация о том, что Меган Маркл издевалась над сотрудниками дворца, а Елизавета II перенесла обращение накануне Дня Содружества Наций. Еще за две недели до трансляции в сети поднялся ажиотаж: американские СМИ заранее назвали интервью лучшим в карьере Опры, британские увидели в этом объявление войны королевской семье, передает tvrain.ru

О «мэгзите»

О так называемом «мэгзите» заговорили в январе 2020 года, когда выяснилось, что Гарри и Меган собираются отказаться от титулов и покинуть страну. Британские таблоиды, которые и до этого не жаловали младшую невестку Чарльза (одевается не так, этикет нарушает, еще и из Америки), обвинили во всем Маркл.

Сама Меган сказала Опре, что сейчас к этому выражению относится иронично и сравнивает себя не с Британией, а с диснеевской русалочкой, «которая потеряла свой голос из-за любви к принцу, но потом все же его вернула».

О расизме 

Судя по разговору с Опрой, основной причиной переезда Гарри и Меган стали все же расистские нападки со стороны прессы и некоторых членов королевской семьи, а не «нехватка поддержки и понимания», как скажет Гарри чуть позже. Один из ключевых моментов интервью — признание Меган в том, что в Букингемском дворце были обеспокоены цветом кожи их сына Арчи. «Гарри сказал мне, что у него спрашивали, как будет выглядеть наш ребенок, насколько темной будет его кожа», — рассказала Меган. Назвать имя человека, который задал этот вопрос, и Гарри, и Меган отказались: «Это нанесет им слишком большой ущерб».

Меган рассуждает о необходимости репрезентации людей разных рас и подчеркивает: «Сейчас в Канаде, которая, кстати, входит в Содружество Наций, довольно много молодого чернокожего населения. Когда-то я тоже была маленькой девочкой и хорошо понимаю, как важно видеть людей, похожих на тебя, людей, которые находятся в такой же ситуации».

Гарри соглашается с женой и говорит, что именно расизм стал триггером, побудившим его уехать из страны. «Я понимал, что это хорошо не закончится. Более того, меня расстраивало, что у моих родственников было столько возможностей оказать Меган поддержку, но они ими не воспользовались. Когда 72 женщины из британского парламента написали открытое письмо в защиту Меган, ни один человек из моей семьи ничего не сказал». 

Об отсутствии защиты

Когда Меган была на последних месяцах беременности, ей сказали, что им с Гарри не предоставят охрану. «Мне сказали, что наш сын не будет принцем, и, видимо, поэтому “фирма„ решила, что защищать его не обязательно». Четкого объяснения Меган и Гарри не получили. Причем, для последнего такое решение стало новостью, потому что он, как принц, находился под охраной с самого рождения. «Больше всего я волновалась за Гарри, — признается Меган, — Я могла принять то, что мы с Арчи никого не интересуем, но просила: “Пожалуйста, защитите моего мужа„».

О суициде

«Был период, когда я четко осознала, что больше не хочу жить, — говорит Меган в ответ на просьбу Опры прокомментировать ее слова «almost unsurvivable», сказанные в интервью 2020 года. — Мне было стыдно признать это самой и стыдно сказать Гарри. Но я знала, что если не поделюсь с ним, то точно не выживу. Я помню, как мы собирались на какое-то мероприятие в Royal Albert Hall, я была в очень плохом состоянии, и Гарри сказал, что мне лучше не ходить. Но я попросила его не оставлять меня одну». Меган рассказывает, как пыталась сходить к психотерапевту, но вновь столкнулась с непониманием со стороны королевской семьи. «Хуже всего было видеть реакцию мамы и моих друзей, которые говорили мне: „Мег, они тебя не защищают“».

О реакции королевской семьи на интервью

Пожалуй, самый волнующий вопрос: как к скандальному интервью отнесутся в Букингемском дворце. Меган ответила, что не собирается больше жить в страхе и думает, что ее откровения не станут новостью для королевской семьи. «Не знаю, как можно ожидать от нас молчания, после всего, через что мы прошли. Я уже многого лишилась и о многом скорблю. Я потеряла отца, ребенка, я почти потеряла свое имя, но я все еще здесь. И хочу, чтобы люди знали, жизнь стоит того, чтобы жить».

О семье

Первую половину интервью Меган общалась с Опрой одна. Гарри появился после слов Меган о ее новообретенном смысле жизни, и пара, наконец, раскрывает пол будущего ребенка: это девочка. После этого Опра спрашивает принца, действительно ли он настолько расстроил Елизавету II своим отъездом, как об этом писали таблоиды. Гарри отвечает отрицательно и подчеркивает, что они с Меган отстранились только от королевских обязанностей, воинских титулов и права жить во дворце, но по-прежнему остаются частью королевской семьи.

Перед тем, как уехать, Гарри три раза разговаривал с королевой и два — с принцем Чарльзом, после чего тот попросил его общаться письменно. «Мои отношения с отцом требуют еще много работы, — признается Гарри, — Он знает, что такое боль, и я всегда буду его любить, но случилось слишком много плохого. И я постараюсь это исправить». Со старшим братом ситуация примерно такая же: «Он мой брат, но у нас разные пути». Пока, судя по всему, самые хорошие отношения у Гарри с бабушкой, с которой он «общался за последние полгода чаще, чем за предыдущие несколько лет» и к чьим решениям всегда относится с «большим уважением».

О принцессе Диане

Несмотря на то, что первое интервью Гарри и Меган преподносилось как интервью «без запретных тем», одна негласная тема все же осталась. Вошедший в тизер отрывок, где Гарри выражает сочувствие матери («нам с Меган очень тяжело, но нас хотя бы двое, а она была одна») так и остался единственным моментом интервью, где разговор заходит о Диане. На вопрос, как бы леди Ди могла отнестись к решению младшего сына, Гарри ответил: «Она бы очень разозлилась и расстроилась, но потом все же пожелала бы нам счастья», но тему развивать не стал.

О свободе и новой жизни

В недавнем интервью Джеймсу Кордену Гарри рассказал, что в какой-то период он начал, как и Меган, опасаться за свое психическое здоровье. Причиной  тому были «токсичная среда» и британская пресса, с которой у принца «долгие и особые отношения». «Они следили за каждым моим шагом всю жизнь, и я просил их оставить меня в покое: сначала как чей-то бойфренд, потом как муж и потом уже как отец…Мне было стыдно прийти к семье и рассказать, что нам с Меган нужна помощь, потому что у них другое отношение к этому. Они говорят: „Ты ничего не изменишь, мы все через это проходили“, но мне не нравится такой подход».

Сейчас, по словам Гарри, он чувствует себя по-настоящему свободным: проводит много времени на свежем воздухе, ходит с сыном на пляж и катается на велосипеде. «Я очень горжусь нами и особенно горжусь моей женой. Без Меган я бы никуда не уехал и продолжал бы жить в западне».

«Получается, ваша сказка про принца закончилась хорошо?» — спрашивает Опра. «Получается, что так, — улыбается Меган, — Мы не только выжили, но и преуспели. Случилось все, о чем я мечтала».